Спорт-арена

С Aлeксaндрoм Шлeмeнкo мы сoзвoнились в дeнь eгo вoзврaщeния из Aмeрики. В СШA у сaмoгo звёзднoгo срeднeвeсa Рoссии в прoшлую суббoту был бoй. Шлeмeнкo впeрвыe в свoeй дoлгoй кaрьeрe дрaлся с нaстoлькo звёздным и титулoвaнным сoпeрникoм, кaк Гeгaрд Мусaси. Нeудивитeльнo, чтo бoльшaя чaсть экспeртoв oстaвлялa рoссиянину сoвсeм мaлo шaнсoв. Нo Шторм вышел в клетку, чтобы опровергнуть прогнозы, и для этого ему не хватило самой малости — благосклонности боковых судей, например. Решение по близкому поединку хедлайнеров Bellator 185 обсуждается почти неделю. Сами бойцы многое сказали на эмоциях в первые двое суток после схватки. Мы же решили узнать, что думает о произошедшем уже «остывший» Александр Шлеменко.

— Сегодня прилетел домой, — рассказывает Шлеменко. — Настроение отличное. Наконец вернулся к жене, детям. Скучал очень.

— Наверное, уже не раз пересмотрели бой.
— Конечно. Ещё в Америке посмотрел, за те два дня, что находился там после поединка.

— И как? Мнение не изменилось?
— Только больше удивился тому, что победу отдали не мне. Лишний раз убедился в своём преимуществе.

— В чём оно заключалось?
— В желании драться. Это профессиональный бой, а не любительский. Победу нужно отдавать тому, кто хочет биться, а не тому, кто только выживает. В нашем поединке с Мусаси драться стремился только я.

— Какие-то ошибки у себя увидели?
— Да. Понял, что поначалу переоценил соперника: явно сдерживал себя, был зажат и не решался делать некоторые вещи. Со второго раунда начал включаться, работать активнее. В третьем раскрылся полностью. Но это не такая уж и ошибка – Мусаси серьёзный соперник, опасный. С ним нужно работать аккуратно. И всё равно уверен, что для победы я сделал всё необходимое. Но судьи её у меня украли.

Краш-тест. Как Шлеменко сдал экзамен на «топовость»
Судьи приняли справедливое решение, но это поражение Шлеменко ценнее всех его побед.
«Людей не обманешь. Очень многие – процентов 90 – на моей стороне»

— Определяющим в судейском решении стал близкий второй раунд. Что увидели в нём?
— Отдал концовку. Это могло сыграть решающую роль. Но первые три с половиной минуты были явно за мной. Оставшиеся полторы – за Гегардом. Получается три с половиной минуты против полутора в мою пользу.

— Могли судьи посчитать раунд в вашу пользу, если бы вы забрали концовку, а Мусаси — начало?
— Не думаю. Показалось, у них была изначальная неприязнь ко мне. Либо специальная установка на исход.

— То есть Мусаси «тянули», по-вашему?
— Не только по-моему. Так многие американцы думают. Дикий свист стоял в зале после объявления решения. Потому что людей-то не обманешь. Очень многие – процентов 90 – на моей стороне.

Показалось, у судей была изначальная неприязнь ко мне. Либо специальная установка на исход.

— Зато третий отрезок судьи не смогли бы отдать Мусаси даже при большом желании.
— Конечно. Более того, по новым правилам я выиграл последний раунд со счётом 10-8. Но судьи почему-то прибегли к старому принципу подсчёта очков. Вообще не понял этого. То ли люди были некомпетентные, то ли предвзятые.

— Объясните, почему должно было быть 10-8?
— В новых правилах стали иначе оценивать борьбу: если человек просто сидит в контроле, ничего не делая, много ему за это не дадут. В цене теперь попытки навязать бой, агрессия и активность. При этом если ты доминируешь, то согласно новым правилам раунд могут посчитать и 10-7, и 10-6. Раньше, чтобы выиграть пятиминутку со счётом 10-8, соперника нужно было чуть ли не убить — уронить в нокдаун, попытаться добить, задушить. Я был намного лучше Мусаси в третьем раунде – постоянно атаковал, обострял, бил. А он только бегал от драки. Это чистые 10-8.

— Можете представить, каким был бы четвёртый раунд, если бы он предполагался регламентом?
— Не думаю, что Мусаси смог бы «выжить». Достаточно посмотреть концовку, чтобы всё понять: Гегард уходил от боя. Кстати, боковые судьи могли бы себе отметить его нежелание вести бой, а рефери в клетке – сделать хоть одно замечание. Соперник не дрался сам и мешал мне это делать. Ещё, конечно, сдерживала травма Мусаси.

— Вас!?
— Конечно. Считаю себя благородным бойцом, не подлым. Не мог себе позволить бить Гегарда в сильно травмированный глаз, чтобы намеренно усугубить повреждение. Пришлось бить так, чтобы не попасть ему в заплывший глаз.

— Это как?
– Намеренно стал бить только боковые и метил в челюсть. И, заметьте, получалось! Хотя было сложно. Пробил бы прямым, точно залепил бы Гегарду в тот глаз.

Шлеменко обвиняет судей в «ограблении», а Лобов думает о конце карьеры
Рамазан Эмеев успешно дебютировал в UFC, а Мурат Гассиев уничтожил Кшиштофа Влодарчика в 1/4 финала WBSS – в обзоре уик-энда.
«Вспомните, как топовый Мусаси людей избивал. Со мной вышло наоборот»

— Давайте забудем ненадолго об исходе. Вы дрались с одним из самых крутых средневесов в истории, занимающим топовые позиции Какие впечатления?
— Подчеркну, Гегард так и остался на своих высоких позициях. Судьи помогли Мусаси не потерять в рейтинге и сохранить звёздный статус. Да какие впечатления… Лишний раз убедился, что все люди одинаковые вне зависимости от рейтингов. Мы – спортсмены, — у всех по две руки, две ноги. Работать можно против любого. Я утверждал это и раньше, но до боя с Мусаси не было возможности доказать свою точку зрения на деле. Теперь удостоверился в своей правоте. Вспомните, как топовый Гегард до этого людей избивал. Со мной вышло наоборот.

— Обычно спокойный Мусаси в недавнем интервью Ариэлю Хельвани сделал много резких высказываний и вообще вёл себя раздражённо. Заметили?
— Конечно заметил. Человек, чувствующий себя победителем, не станет раздражаться и оскорблять кого-то. Агрессия на комментарии в соцсетях и постоянные упоминания о больном глазе — таким было его интервью.

Намеренно стал бить только боковые и метил в челюсть. Пробил бы прямым, точно залепил бы Гегарду в больной глаз.

— А вы считаете, глаз ему не мешал?
— Это называется «оправдание». Так делают недостаточно сильные люди. Не могу сказать «слабые», а то мне эти слова припомнят потом. К нему в первом перерыве подходил доктор, показывал пальцы и после осмотра разрешил драться. Значит, Мусаси мог продолжать. Значит, всё честно. Я прекрасно понимаю Гегарда и его проблемы. Но это рабочая ситуация, я бывал в ней. Как и многие бойцы. Я же не плачу, что дрался со сломанной рукой.

— Почему тогда он так вёл себя после боя, раз всё честно?
— Вот представьте: иду я после боя по казино, а мне встречные люди говорят: «Ты выиграл». – Нет, — говорю. – Я проиграл. А они: «Нет, мы всё видели. Ты выиграл. Ты!». А ему, думаю, так не говорили. Разве это может не раздражать? Гегард – профессионал, он всё понимает. Себя не обманешь, хотя других – можешь попытаться. Да и не скажет же он мне: «Да, я проиграл. Забирай мою победу, так будет честно». Ему она тоже нужна.

— Общались с Мусаси после боя?
— Я видел Гегарда в больнице. Ему, судя по виду, было очень плохо. Лежал в кровати, глаза почти не открывал. Ни на что не обращал внимания. Провезли его на каталке мимо меня и всё. Как тут пообщаешься?

— А было желание?
— Признаться, нет. Тогда ещё был зол на него. На самом деле, конечно, бесило судейское решение, но и Гегарда к ситуации приплёл. Хотя и понимал в душе, что он не виноват. Это же не Мусаси так решил. Единственное, за что мог злиться на него, так это за его нежелание нормально драться.

— Есть такое выражение – «при встрече руки не подам». Это про вас?
— Сейчас уже нет. А в тот момент — пожалуй, да. Как бы вам объяснить… вот смотрите: вы что-то создаёте долгое время, стараетесь, отдаёте все силы, и, вроде, получается, а потом бац! – ваш труд у вас украли. Понятно, что будете относиться не лучшим образом ко всем причастным к этому воровству. Но руку я Мусаси при встрече подам, конечно. Мы и сразу после боя перчатками стукнулись.

— После боя вы вышли в прямой эфир и высказались довольно резко в отношении Мусаси. Эмоции?
— Естественно. Да и какие высказывания? Если кто не заметил, я лишь читал комментарии людей. Фраза в адрес Мусаси принадлежала не мне. Прочёл вслух, улыбнулся и всё. Короткий фрагмент того видео комментировать бы не хотелось. Считаю это провокацией, вырванной из контекста фразой. Если что-то и сказал лишнее в пылу эмоций, то это нормально после боя. Даже готов лично с Гегардом обсудить свои слова в том эфире. Именно в эфире! Это не было официальным интервью или выступлением. Люди пишут разное. Наши фанаты могут обозвать Мусаси и более неприятными словами, но если я это прочту, это же не значит, что я тоже так считаю.

Иду я после боя по казино, а мне встречные люди говорят: «Ты выиграл». – Нет, — говорю. – Я проиграл. А они: «Нет, мы всё видели. Ты выиграл. Ты!»
«Не исключаю, что когда-то выступлю и в UFC»

— Поговорим немного о ближайшем будущем. Вы сломали руку в бою с Мусаси. Сколько времени уйдёт на восстановление?
— Обычно кости срастаются недели четыре. Надеюсь, моя рука пораньше заживёт. Буду стараться ускорить процесс, делать физиотерапию. Цель – максимально быстро вернуться в боевые кондиции.

— Всё ещё собираетесь подавать апелляцию?
— Да. Сейчас готовим документы. Излагаем на бумаге наше видение ситуации. Собираем мнения независимых экспертов. Смотрели статистику на разных сайтах: 7 из 11 экспертов отдали победу мне.

— Когда планируете подавать?
— На этой неделе, думаю, уже подадим.

— Высоко оцениваете свои шансы на положительный исход?
— Не даю себе много шансов, если честно. Смысл не в этом.

— А в чём?
— Мы должны отстоять свою позицию. Обратить ещё больше внимания на произошедшее. Тогда есть шанс, что такое не повторится в будущем ни со мной, ни с другими российскими бойцами. Сами знаете, к нашим спортсменам сейчас далеко не всегда относятся корректно.

— Ещё один скандал в Bellator – не повод сменить работодателя на другого, более именитого?
— Не исключаю, что когда-то выступлю и в UFC. У меня ещё один бой по контракту с Bellator. Стану свободным агентом и смогу выслушать предложения от разных организаций, а сейчас это незаконно. Если UFC выйдет на меня с выгодным предложением, то почему бы мне его не рассмотреть.

— Что будете делать, если Bellator опять затянет с вашим следующим боем?
— Будет лишний повод поразмыслить об отношениях с ними. Но я не задумывался об этом пока. С Bellator у нас хорошие отношения. Не думаю, что эти ребята будут намеренно затягивать с выбором моего соперника. Хотя проблемы с ними разные бывали. В том числе и та ситуация с допингом.

— А ещё в одном из эфиров или видеоинтервью вы назвали Bellator колхозом.
— Так ведь это я про конкретный турнир, а не компанию. В Bellator я участвовал и в хорошо организованных ивентах. Но последний был не таким. И я сказал как есть. Не думаю, что я единственный, кто так подумал, хотя и не читал американскую прессу.

— Как, по-вашему, последний бой повлияет на ваш статус?
— Трудно сказать. Но мои акции, считаю, выросли. Я очень хорошо подрался с бойцом из топ-3. Все говорили, что он меня разобьёт, а вышло наоборот. Я минимум не проиграл. А что до решения: есть в английском языке для такого специальное слово – «bullshit». Очень многие специалисты оценили ситуацию именно так. Но это дело прошлое. Теперь надо думать о возвращении. Планирую вместе со своим учеником Андреем Корешковым вернуться в клетку в начале года, если всё сложится удачно. У него сейчас тоже небольшое повреждение – немного травмировался, когда помогал мне готовиться. Но скоро он сможет вернуться к полноценным тренировкам.

Вы что-то создаёте долгое время, стараетесь, отдаёте все силы, и, вроде, получается, а потом бац! – ваш труд у вас украли.

— Кто может стать следующим соперником Корешкова?
— В Bellator отличный полусредний дивизион. Недавно там появился Рори Макдональд. Но мне бы хотелось увидеть третий бой Корешкова с Лимой. Андрей совершил грубую ошибку в прошлом бою с Дагласом, и теперь у них счёт 1-1. Надо бы точку поставить.